Верность долгу и присяге

В канун Нового года на базе районного краеведческого музея прошли Уроки мужества. Директор музея Н.В. Кичигина и председатель районного совета ветеранов И.С. Ситников предварительно занимались поиском информации о наших Героях Отечества, общались с родственниками. Особенно тяжело было готовить материал о погибшем в сентябре летчике Константине Назарове. Еще непритупившуюся временем боль его мамы, супруги Юли, сестры приходилось пропускать буквально через себя.
В комнате боевой славы собрались школьники. Ребята с неподдельным интересом познакомились с историей жизни Константина, посмотрели его фотографии, послушали воспоминания о нём его учителей, мамы. Супруга Кости передала в музей тетради, по которым учился курсант Назаров, его личные вещи, совсем новую форму, которую ему выдали накануне последней командировки в Сирию…
В районе прошла серия мероприятий, посвященных памяти Константина Назарова, много прозвучало добрых слов, написано воспоминаний. Но особенно трогательно на общем фоне звучит письмо супруги Кости – Юлии. Она прислала его в наш музей и посвятила своему мужу – самому доброму, самому любящему и заботливому… С согласия Юлии газета «Вестник» публикует  ее письмо.

 

«Если и падать, то только в объятия…»
Мы познакомились с Костей в 2007 году, он тогда только прибыл на Кубинку после распределения из училища. У нас была дружеская переписка. Я знала, что он летчик, что пока не летает, так как переучивается на новый тип самолета, сдает экзамены. Немного знала про его семью: у нас обоих были племянники, которые родились в один день, тоже странное совпадение. Общались на расстоянии, так как я жила в Новокузнецке в Сибири за 4 тысячи километров от него. Так прошло два года. Только летом 2009-го состоялась наша реальная встреча в Москве. Я собиралась в Италию, а он наконец-то смог вырваться в столицу со службы. Мы встретились в метро, он подарил мне подарок: зеркальце-сувенир из Санкт-Петербурга и, кажется, шкатулку. Уже тогда он мне показался очень добрым и открытым. Мы долго гуляли по Москве, были в зоопарке, на ВДНХ. Про службу много не рассказывал, намекая, что у него не совсем простой самолет.

В общем-то, на тот момент всё встречей и закончилось, я уехала в Италию, а он – на свадьбу к другу-сослуживцу в Ульяновск. Одно могу сказать: после этой встречи его переписка ко мне кардинальным образом изменилась, из дружеской она превратилась в «переписку-симпатию». Теперь он не только писал, но и часто звонил мне. Однажды в каком-то разговоре он спросил: готова ли я вот так бросить всё и связать свою жизнь с военным. Честно, я не помню, что тогда ответила. Возможно, общие фразы, что это сложно и трудно. В общем, спустя два месяца характер наших отношений резко поменялся, благодаря, конечно, ему. Мы болтали до шести утра, и я уже понимала, что Костя очень близкий мне человек, у нас одинаковый взгляд на жизнь и много общего.

И вот возникла идея вместе отметить Новый год. 31 декабря 2009 года я приехала в Москву, где Костя меня встретил уже не как друг, а как очень близкий человек. Мы вместе с его сослуживцами отпраздновали встречу Нового года и дальше решили, что нужно быть вместе, и по-другому никак. Так как я работала преподавателем, было решено, что, когда закончится учебный год, перееду к нему. У меня даже ни на секунду не возникло сомнений, что этот человек может меня как-то подвести, обмануть… Ни разу в своей жизни я не сомневалась в нем. Никогда.

Я работала в Москве, возвращалась домой поздно, а он всегда меня встречал и готовил ужин. Не хотел ни есть, ни что-то делать без меня. Потом на протяжении нашей совместной жизни ничего не изменилось. Он всегда говорил: без вас не хочу, один не буду, только вместе. Быть вместе – это то, чего он хотел. Его командировки были бесконечными. И то немногое время, что у него было на личную жизнь, он посвящал мне и дочке. А я понимала, что не имею права требовать чего-то большего. Свою работу он очень любил и не мыслил жизни без самолетов.

Регламент службы был таков: в 8.30 каждый день он должен был быть на построении, затем – подготовка документации, решение служебных задач. Костя – помощник командира корабля, но помимо этой должности, негласно, он являлся «менеджером» части, человеком, который решает любые вопросы. Например, ищет и бронирует гостиницы для командировки, готовит отчетные документы, составляет плановые таблицы, постановку на полет, ходит и договаривается о любых вопросах за всех, а не только за себя.
Ключевая фраза: «за всех». Он всегда и за всех переживал, всем старался помочь, никогда никому не отказывал по любому вопросу, который нужно было решить. Очень коммуникабельный, дипломатичный, тактичный, где-то настойчивый, но при этом ответственный и дисциплинированный. Если спросить любого человека, который был с ним знаком, никто никогда не скажет о нем ничего плохого, потому что ничего плохого никогда не было. Я его спрашивала: зачем ты всем помогаешь, почему не скажешь, я не могу, так как хочу побыть с семьей. Он мне отвечал: я помогу сейчас, а потом этот человек когда-нибудь поможет мне или тебе. Да просто он был безотказный. Но при этом у него было свое мнение по любому вопросу. Его друзья шутили, что даже если Костя не прав, он всегда прав. Если он убежден в чем-то, то его уже не переубедить.
С экипажем они часто летали в Калининград, на Дальний Восток, в Белоруссию. Он был участником боевых действий в Южной Осетии в 2008 году. Когда я его спрашивала, что вы там делали, он просто отвечал: летали! Он знал, как я всегда за него переживаю, поэтому никогда мне не рассказывал подробностей. Если и были какие-то ситуации опасные для жизни, я о них не знала. Он никогда не приносил домой плохого настроения с работы, даже если был расстроен или напряжен, он просто говорил: голова немного болит… Никогда не было негатива в семье. Я не могу вспомнить ни одного случая, чтобы за восемь лет мы с ним поругались или чтобы он повысил на меня или на ребенка голос. Никогда! Он был идеальный муж. Заботливый, внимательный, любящий и готовый на все ради нас.

В 2015 году состоялась первая командировка в Сирию. Он, конечно, успокаивал. Говорил, что все нормально, два месяца пройдут быстро, я буду звонить. Но на душе было неспокойно. И каждый раз, когда приходила их очередь туда лететь снова и снова, мне казалось, что это не кончится и будет длиться вечно. Об этих командировках он рассказывал, но немного. Сначала были сложные условия, месяц ребята жили в самолете, потом их расселили в модули, и появилась хоть какая-то цивилизация.
Он мне всегда говорил: Юля, не смотри телевизор, не читай новостей, не переживай, все будет хорошо. Даже после той атаки дронов на Хмеймим на Новый год в 2017-м. В его голосе никогда не было страха, он старался всегда вселить в меня веру, что это просто работа, их защитят, и он в безопасности.
И в этот раз он проводил нас в аэропорт, мы улетели к моим родителям на свадьбу племянника, а он остался дома, готовился к командировке, паковал чемоданы и очень скучал по нам. Оттуда он звонил каждый день или писал смс, я понимала, что спрашивать о его жизни там не могу, поэтому рассказывала наши новости. А он мне писал, когда был в командировке, что они идут в лес. «Лес», «рыбалка», «за ягодами» – так мы договорились называть его задания.
17 сентября он мне написал, что собирается обедать и спать. Я даже не думала, что будет летать. А дальше… а дальше все всё знают. Ужас, боль и бесконечные вопросы ребенка, где папа и когда он вернется. Он оставил подарок дочке дома на день рождения, когда уезжал. Он ее так любил и меня любил очень… И я не знаю, где справедливость жизни и кого сочтут виноватыми, итог один – его нет рядом с нами, самого замечательного и доброго человека на свете. Я и дочка, несмотря ни на что, всегда будем любить и ждать его.
Еще немного про его работу. У них при части было два самолета Ил-20, но не было двух полноценных экипажей. Если у кого-то и была замена, то правый летчик был один – Константин Назаров, то есть любая командировка была всегда с его участием. Конечно, он очень уставал, даже времени на отпуск не было. Когда им дали новый самолет Ту-214, он переучился и на него. Впоследствии он хотел стать командиром экипажа Ту-214. Это был более современный самолет. Каждый месяц он писал тетрадь общей подготовки, часто брал, как он говорил, «домашнее задание» на дом, чертил схемы заходов на посадку, готовился к командировкам дома, так как на службе зачастую не успевал все. Он очень любил свои самолеты, свою работу и вообще жизнь, всегда был жизнерадостным и веселым, не давал унывать и мне.
Со всеми сослуживцами были хорошие отношения, многие ребята с экипажа, улетевшие с ним 17 сентября, были его друзьями по жизни. У него было две семьи: семья в самолёте и на службе и семья дома. Он был настоящий летчик, офицер, мастер своего дела, он знал чего хочет и стремился исполнить задуманное! У ребят даже надпись в кабинете на двери есть: «Если и падать, то только в объятия!

Юлия Назарова, жена погибшего в небе Сирии  при выполнении
боевого задания нашего земляка летчика  Константина Назарова.

фото из семейного альбома