Колонну обстреляли «духи»…

1979 год. Ввод «ограниченного контингента советских войск» в Афганистан многие молодые люди призывного возраста считали исполнением интернационального долга, а прохождение службы в «дружественном Афганистане» восприняли с большим энтузиазмом. Но отрезвление не заставило себя долго ждать. Очень скоро советские солдаты и офицеры, которые шли в Афганистан как освободители, встретили там ожесточенное сопротивление и поняли, что стали заложниками серьезных политических просчетов тогдашнего руководства СССР.
Сейчас обнародованы приблизительные цифры безвозвратных потерь: 13–15 тысяч военнослужащих, многие из которых были совсем молодыми мальчишками, погибли или умерли от ран, полученных в Афганистане. Пятьдесят наших новониколаевских ребят приняли участие в этой войне. Двое погибли. Многие вернулись домой с искалеченными душами, с вопросами, на которые им никто не мог дать ответа, с так называемым «постафганским» синдромом. Они не любят публичных встреч, не хотят давать интервью и стараются не вспоминать те дни, когда они были на волосок от смерти и видели гибель своих товарищей. Понимая, какой ценой даются им эти воспоминания, мы приносим свою искреннюю благодарность ветеранам войны в Афганистане, которые согласились побеседовать с нами.
Владимир Андреев в 1985 году был безусым пареньком, который совсем недавно сидел за партой и буквально вчера окончил школу ДОСААФ. В апреле его призвали в ряды Советской Армии. Весенним ясным днем он покинул родной хутор Двойновский и еще не знал, что домой уже вернется не он, а совсем другой человек – взрослый, жесткий, с иными жизненными установками.
Карантин и курс молодого бойца Владимир проходил в Прибалтийском батальоне (г. Черняховск Калининградской области), оттуда через год его и направили в Афганистан исполнять интернациональный долг. Так началась служба в провинции Шинданд. Молодого солдата назначили водителем «Урала», он стал «наливником». В его обязанности входило регулярно доставлять авиационное топливо на аэродром в Кандагар. Три дня туда, с остановками на ночлег на постах, три дня – обратно.
Ходили автокараваны и в страшный зной, и в лютые морозы. Тянулись колонны с грузами по Афганистану, пересекали пустыню, ползли по горным узким дорогам, держали колею, чтобы не напороться на мины. А сколько было пыли: от движения колонны она просто висела над дорогой, мешала обзору, лезла и в рот, и в уши, забивала глаза. А если случалось попасть под обстрел, что было почти повседневностью, то пыль вставала плотной стеной – на вытянутую руку ничего не разглядеть.

Первый рейс. Владимир и еще сорок человек рано утром собрались на построение. Обнаружилось, что отсутствует один из сержантов. Не нашли ни тела, ни следов борьбы. Сбежал? Похитили? Увели в плен? Ответов на эти вопросы никто никогда не узнает. И таких случаев в Афганистане было немало. Формулировка «пропал без вести» ничего не объясняла, но была признана официальной. Выехали в Кандагар. В горной местности водить огромный грузовик непросто. Извилистые тропки, разряженный воздух, пелена пыли. Но всё это показалось мелочью, когда прозвучали первые звуки выстрелов. Колонна попала под обстрел на въезде в город. Нельзя бросить машину, да и бежать некуда. Несмотря ни на что, надо двигаться вперед. Если машина загорится – направить её в кювет. Таков приказ. Но знание, что надо делать, не отменяло страх. Владимиру было страшно. Он хотел жить. Он же был еще такой молодой! Да только война на возраст не смотрела, быстро заставляла набираться боевого опыта и мыслить не мальчишескими, а взрослыми категориями.

Так и проходила служба Владимира Андреева. Путь из точки «А» в точку «В» и обратно. По дороге страха, по дороге смерти целый год. В голове одна мысль: лишь бы выжить. Нередко «наливники» подрывались на минах. В одном из рейсов потеряли аж пять машин! Была ситуация, когда Владимир совсем было попрощался с жизнью. Проезжали мост и подъем на перевал при въезде в Кандагар. Этот мост всегда хорошо просматривался с кишлаков и нередко попадал под обстрел. «Духи» начали «мочить» почти сразу, – вспоминает Владимир. – Пропустили лишь пару машин. Когда подошла моя очередь проезжать этот злополучный подъем, стало страшно. Молился, чтобы в голову не попали, старался скорее проскочить».
Помимо вездесущих душманов, советские солдаты в Афганистане страдали и от непривычных климатических условий. Летом изнывали от несусветной жары, которая не просто высушивала мозги, она подчиняла волю единственной цели – добыть воды!
В феврале 1987-го колонна 0016, в составе которой ездил и наш рядовой Андреев, попала под обстрел, позже вошедший в историю афганской войны. Перед частью была поставлена задача: доставить за два дня топливо в Кандагар на аэродром с базы в Шинданде, слить и за два дня вернуться обратно. Сжатые сроки были обусловлены необходимостью скорой доставки топлива до начала примирения, поэтому старшим колонны был командир части подполковник В.Е. Кретинин, который только вернулся из отпуска.
В районе Каравангаха, не доходя до Фарахруда, колонну встретили душманы. В середине колонны подорвали фугас, перегородили остальным машинам путь вперед, подбили КамАЗ с техзамыкания и еще пару машин сзади колонны и начали долбить попавших в клещи.
Позже в материалах расследования значилось, что обстрел был показательным на этом направлении – перед примирением, проводилась видеосъемка, были задействованы наемники. Бой шел пять с половиной часов, душманов было около 150 человек. Вертолеты с ротой из Шинданда пришли только через 6 часов. Всех раненых и убитых доставили в госпиталь. Это еще один из кадров настоящей войны. На первый взгляд – бессмысленной, на последний – героической.
Много времени прошло с тех армейских афганских времен. Уже давно Владимир живет в Двойновском с супругой Еленой, многое в его жизни произошло, а вот ведь будто вчера были колонны сопровождения, подрывы. Все помнится и никогда не забудется.
Было возвращение домой. Радостное и тяжелое одновременно. Этого никогда не поймет человек, который не был там. Трудно отвыкнуть от постоянного ощущения смерти, которым был наполнен каждый день в Афганистане. Там ребята постоянно находились в состоянии морального выбора. На войне обнаруживалось жуткое соседство высокого мужества наших людей и самых низменных проявлений человеческой подлости. На войне не бывает полутонов. Самые везучие уезжали домой невредимыми. Самые невезучие – в цинковом гробу или на костылях…
В нашей стране получилось так, что вместе с признанием ошибки введения советских войск в Афганистан жертвы этой войны тоже были названы напрасными. Ошибки сделали одни, осудили ошибки и объявили жертвы бессмысленными – другие… А что же сами «жертвы»? Просто один из уроков истории? Некрасивые страницы, которые хочется скорее перевернуть? Это то, что убивало наших «афганцев», вернувшихся более или менее живыми или более или менее здоровыми.
К сожалению, не в наших силах что-то переиначить в истории, но мы можем и должны помнить эти неудобные страницы и лучшие черты тех, кто, если б не эта война, мог бы прожить совсем иную жизнь…

Татьяна Мелихова.

Фото из семейного архива Владимира Андреева